Ведомости / Среда 14 марта 2007

— Это работа, к которой я готовился долго. Я изучал все издания Реквиема и все время хотел его исполнить, но что-то меня останавливало. Теперь у меня есть Ur-текст (издание подлинно авторского текста), чикагское издание, где исправлены все ошибки. Я читал и письма Верди. Надеюсь, мы сможем исполнить Реквием так, как хотел его услышать Верди, и удалить все то, чем он был недоволен. Он ведь ненавидел итальянское пение. Он хотел реконструировать большую барочную или классическую мессу, но с большим оркестром и большим количеством приемов. Он был доволен французской интерпретацией. Она была по-хорошему старомодной и имела мало общего с экспрессивными приемами итальянской оперы. Сейчас Реквием исполняют с грохотом, в нем нет прозрачности. У нас будет строгое, вертикальное пение и игра без вибрато.

— Хотелось бы поделить его на две части, как это делается в соборе Сан-Марко в Венеции. Но здесь мы сделать этого не сможем. А вот певцов я хочу, как Верди, поставить перед органом, и высоко — а не перед зрителями.

— Нет, струнные будут жильные. Но строй современный, 440 герц. Чтобы сыграть это в строе 435, как было у Верди, нужны были бы современные инструменты, но с соответствующим строем. Но нам удалось реконструировать партии литавр, будет два больших барабана, особые мягкие палки для игры тремоло — смешные такие. И вместо тубы — чимбассо.

— Я ему много должен. Когда я был ребенком, то слушал его записи. Правда, он не был аутентистом. Но это разграничение на аутентистов и неаутентистов мне кажется дилетантским. Например, мы можем отнестись к тому, как Бузони обрабатывал и играл Баха, тоже как к своего рода аутентизму своей эпохи.

— Да, в конце сезона — Симона Кермес и оркестр Musica аeterna. Исполним хиты барокко — Гендель, Вивальди. И записываем “Дидону и Энея” Перселла с Кермес и Деборой Йорк — они приезжают в Новосибирск.

— Да, будет еще один хороший проект — Девятая симфония Брукнера с потерянной частью.

— Он нужен. Без него есть красивая музыка, но нет катарсиса. А надо, чтобы слушатель шел по сложным, длинным коридорам. Это система, воспринятая Брукнером от Вагнера. Те, кто говорит, что Вагнер скучен, не понимают: нужно проделать путь. Тогда итог действительно становится катарсисом.

— Мой личный абонемент в филармонии. Я привлекаю разные оркестры, в том числе снова Musica аeterna и Musica viva. Мы исполним, например, Шестую симфонию Чайковского.

— Кто играет ее так, как следует? Мы делаем целое исследование, как ее исполнять. Как исполняли ее Малер, Малько, Кусевицкий. Но мы сыграем ее по уртексту, без вибрато у струнных.

— Более! Много более.

— Восьмую симфонию Малера. Это будет не “тысяча участников”, а более камерный вариант. Но приглашен Арнольд-Шенберг-хор, он споет вместе с New Siberian singers. Еще будет “Мистерия” Янни Христу, воркшоп с музыкой Хильдегарды фон Бинген, Кавальери и Джезуальдо в костеле, мастер-класс Петера Этвеша.

— В ноябре будет “Богема”! Экспериментальный проект. Собрали лучший состав из разных стран. Мои друзья из Musica аeterna вообще-то не любят оперу веризма (Леонкавалло, Масканьи), но любят “Богему” Пуччини. Похожи в этом на Теодора.

— В Москве есть музыканты, которые хотели бы играть. Четверо даже переехали из Москвы в Новосибирск. Хотя в Musica аeterna люди получают копейки. Все понимают, что это идеологический проект. Я бы очень хотел создать Musica аeterna и в Москве. На некоторых проектах состав можно было бы объединять, смешивать. Это была бы и территория для исполнения новой музыки. Всем было бы это интересно. Ведь сейчас на наши выступления нельзя купить билетов. Я хотел заказать билеты — ничего не получилось.