Ведомости / Среда 13 августа 2003

        Нынешний фестиваль в Байройте по счету 92-й. История театра-храма, выстроенного Рихардом Вагнером и королем Людвигом Баварским, началась в 1876 г. Удивительно не то, что в фестивальных торжествах были перерывы, а то, что их было так мало - театр бездействовал в годы Первой мировой войны, зато во времена Третьего рейха пользовался поддержкой вождя и обеспечил официальной идеологии солидную мифологическую базу.

        Вагнеры обнаружили удивительную мощь и приспособляемость к любым поворотам немецкой истории. Потомки композитора пронесли через года нечто эпическое, в самом деле идущее от Рихарда Вагнера, - идею национального искусства как семейного дела. Вдова Козима, сын Зигфрид, сноха Винфрид (по легенде, передававшая Гитлеру в тюрьму бумагу, на которой тот написал "Майн кампф") и оба внука, один из которых правит Байройтом по сей день, перенесли в жизнь характеры героев вагнеровских опер - и прежде всего неколебимую уверенность в собственной правоте, которая дается лишь избранным.

        Казалось бы, внукам Вагнера фатально не повезло: ведь сохранилась фотография, на которой Гитлер тетешкает, усадив на колени, двух карапузов - Виланда и Вольфганга. Тем не менее именно им двоим принадлежит заслуга в сохранении фестиваля после войны и в его денацификации. Виланд был талантливым режиссером и художником. В 1950-е гг. он создал на байройтской сцене стиль торжественного минимализма и высокой условности, а вскоре, не успев закоснеть в своих собственных достижениях, умер. Вольфганг Вагнер поначалу ставил оперы деда в той же манере - правда, более пышно - и вскоре стал ходячим анахронизмом. Это не мешало ему оставаться великолепным фестивальным руководителем. Введенный по уставу в пожизненное правление, Вольфганг все еще умело отбивается от совета директоров, прогрессивной прессы, которая только и ждет его смерти, а также собственной родни. Своего родного сына Готфрида Вольфганг сделал в Байройте персоной нон грата, и не без причин: Готфрид без устали нападает на отца, вменяя ему в вину нежелание пересмотреть нацистское прошлое фестиваля, цитируя (или приписывая ему? ) фразу о том, что преследование евреев было единственной существенной ошибкой Гитлера. В горниле борьбы и политических интриг Вольфганг восседает в кресле руководителя уже более полувека и хранит заветы деда. Рихард Вагнер, любивший роскошь, тем не менее ненавидел буржуазные развлечения и даже открыто радовался, когда театр, где давали оперетту Оффенбаха, сгорел во время представления вместе с частью зрителей. Вольфганг поддерживает марку Байройта как места паломничества, вместе с тем открытого для всех. Популярность фестиваля бьет рекорды. Цены на билеты высоки - от 25 до 183 евро - но все же это меньше, чем на буржуазном Зальцбургском фестивале. Только Байройт может похвастаться очередью за билетами длиною в семь лет; вагнероманы мира вступают в разные клубы и общества, где иногда разыгрываются вожделенные путевки. Обстановка в театре почти спартанская: стоит духота, спинки кресел очень неудобны, а почти ни одна опера Вагнера не идет менее четырех-пяти часов. Тем не менее Байройт посещает 50 000 зрителей ежегодно.

        Сколь бы ни был консервативен Вольфганг в своих собственных режиссерских работах, он никогда не заграждал пути в Байройт крупным режиссерам, в том числе новаторам. С 1969 г. в Байройте работал Август Эвердинг, а в 1976 г. Патрис Шеро совершил революцию, осуществив первую в мире актуализованную постановку тетралогии "Кольцо нибелунга", открыто превратив вагнеровских богов в акул капитализма. Работа Шеро дала толчок переосмыслению вагнеровского репертуара на сценах всего мира, и до сих пор каждая крупная оперная сцена стремится иметь по-своему актуализованное "Кольцо" (свежий пример - работа Валерия Гергиева и Мариинского театра, а еще более свежий - полная тетралогия на фестивале в Эдинбурге). Тенденция актуализовать вагнеровскую сюжетику стала столь сильна, что лишь самые наивные или независимые умы осмеливались думать иначе: так, по мнению Святослава Рихтера, именно волюнтаристская постановка Шеро в свое время мешала в полной мере насладиться музыкальной работой дирижера Пьера Булеза. И возможно, именно в театральных опытах самого Вольфганга Вагнера следует видеть последний бастион исконного вагнеровского стиля.

        Так или иначе, но бастион этот пал. В прошлом году Вольфганг объявил, что сам больше ставить не будет. Это та цена, которую 84-летнему титану пришлось заплатить общественному мнению за сохранение своего руководящего поста. Впрочем, и единоличной властью ему пришлось поделиться. Теперь рядом с Вагнером начал активно работать 54-летний Клаус Шульц, друг семьи и в прошлом директор одного из мюнхенских театров. Некоторые критики именно ему приписывают те программные новации, которые грозят Байройту в ближайшие годы. Вместе с тем Клаус Шульц был выбран как компромиссная фигура, устроившая и попечителей, и Вольфганга. Очевидно, Вольфганг рассчитывает, что после его смерти Шульц окажется лоялен к его жене Гудрун и молодой дочери Катарине, чаемой династической преемнице.

        Итак, потребители скандалов садятся на голодный паек, чистые души ликуют - наконец-то можно насладиться искусством. В программе Байройта-2003 впервые нет ни одной постановки Вольфганга Вагнера. Уже четвертый год подряд идет "Кольцо нибелунга" под управлением дирижера Адама Фишера и в постановке образцового постмодерниста Юргена Флимма. Типичной эклектикой называют "Тангейзера", где режиссер Филипп Арло превратил грот Венеры в ночной клуб с красными фонарями, а состязание певцов поместил в студенческую аудиторию, - критика одобряет лишь дирижерскую работу Кристиана Тилемана. "Лоэнгрин" от режиссера Кейта Уорнера и дирижера Эндрю Дэвиса котируется как проходная постановка. Первая ожидаемая новация - новая постановка "Летучего голландца", которую подготовили байройтские дебютанты - режиссер Клаус Гут и дирижер Марк Альбрехт. Но главное предстоит в ближайшие три года.

        "Нам надо искать свежих и многообещающих режиссеров, - говорит Вольфганг Вагнер. - Байройт должен быть фестивалем топ-класса. Он должен быть в авангарде".

        Теперь уже кажется, что старик хватил через край. В 2004 г. грядет новый "Парсифаль": не столковавшись с Мартином Кушеем (новый лидер европейской оперной режиссуры, чьи две моцартовские постановки идут в программе нынешнего Зальцбургского фестиваля) , руководство Байройта пригласило 42-летнего Кристофа Шлингензифа, режиссера из берлинского театра "Фольксбюне", известного левацкими работами в стиле агит-поп и постановкой "Гамлета" с группой скинхедов-любителей. Никакого оперного опыта Кристоф Шлингензиф не имеет. Что сказал бы Рихтер об этом проекте? Ведь дирижировать будет опять вернувшийся Пьер Булез.

        В 2005 г. "Тристана и Изольду" поставит Кристоф Марталер вместе со своей постоянной художницей Анной Фиброк. Как высокая средневековая поэтика будет сочетаться со смачными бытовыми реалиями, столь любимыми этой парой, неизвестно - но Марталер и Фиброк уже сделали (в том числе в Зальцбурге) несколько блестящих оперных работ. Дирижером объявлен молодой японец Эйджи Оуэ.

        Наконец, в 2006 г. всю тетралогию "Кольцо нибелунга" поставит Ларс фон Триер. Это второй случай, когда постановщиком в Байройте станет кинорежиссер - в 1987 г. "Лоэнгрина" поставил Вернер Херцог (Патрис Шеро в 1976 г. еще не ставил фильмов). Ларс фон Триер тоже с оперой дела не имел, но, по его собственным словам, мечтал поставить вагнеровскую оперу в Байройте. Тем, кто считает, что одних мечтаний мало, возражает Вольфганг Вагнер: он убежден, что датский постановщик создаст на оперной сцене столь же выпуклые характеры, что и в своих фильмах. Вместе с Триером будет работать художник его фильмов Карл Юлиуссон. А музыкальным руководителем будет Кристиан Тилеман. 44-летний дирижер становится в Байройте ключевой музыкальной фигурой, какой в предыдущее 20-летие был Даниэль Баренбойм.

        Двадцать лет назад Тилеман в качестве концертмейстера помогал Баренбойму на репетициях, играя "Тристана и Изольду" наизусть. Подобной преемственности в байройтском постановочном цехе не запланировано: на сцену придут радикалы, и следующей проблемой (подобно долголетию Вольфганга Вагнера) станет их скорое отставание от времени - ведь в очереди будет стоять молодежь XXI в. А ей совсем не захочется ждать той поры, когда суровые леваки века XX наверстают все годами упущенное на священной байройтской сцене.