Ведомости / Вторник 07 декабря 2004

Фортепианный дуэт сестер Лабек появился в Москве не впервые: многие помнят революционное появление прекрасных парижанок в концерте Оркестра Кельнского радио в 2000 г. Дуэты, где партнеры не стремятся к слиянию манер, а играют контрастные роли, вообще редкость (Марта Аргерих — Александр Рабинович). Сестры же возвели контраст в ранг театрального амплуа: лидер дуэта Катя Лабек — сорванец, которому трудно усидеть на месте. А нежная Мариэль с умной любовью переносит строптивый нрав сестры. В духе такого вот консенсуса Катя и Мариэль ныне сыграли целую программу в Концертном зале имени Чайковского. Играли слаженно и виртуозно, звучали чуть хуже — не хватало глубины звука. Но, как выяснилось, не каждый композитор органично становится предметом столь непростого общения между родственницами. Семейный театр мало что добавил к ре-мажорной сонате Моцарта, зато изумительно тонко получился цикл Равеля “Моя матушка гусыня”, где озорница Катя приняла роль пай-девочки. Более лихие номера давали дуэту больше простора, но в “Венгерских танцах” Брамса Катя хватила через край, испуская сдавленные крики, которые были бы более уместны на Уимблдоне, а Рапсодия Гершвина пострадала от композиционной скомканности. Однако знаменитые сестры удалились победительницами, положив зал на лопатки джазовыми бисами.

Бурный успех сопутствовал и гастролерам из центра России. Хор и солисты из Новосибирского театра приехали, чтобы встать под начало своего главного дирижера Теодора Курентзиса, а тот объединил их с московскими певцами и Национальным филармоническим оркестром России. Общим достижением стала “Свадебка” Стравинского: Курентзису удались механическая ритмика и, что редко бывает, непростой звуковой баланс этого сочинения (чуть “провалились” рояли).

С объективизмом Стравинского контрастировал экспрессионизм Шостаковича. Оркестровые кульминации из оперы “Леди Макбет Мценского уезда” прозвучали у Курентзиса со светлановской мощью и со спиваковской тягой к эффектности. Нужно отметить персональную победу: всех солистов превзошел новосибирский тенор Юрий Комов — он с отменным мастерством провел сольную сцену персонажа, носящего в опере имя Задрипанного мужичонки. А Новосибирский хор подтвердил свою профессиональную марку, доказав, что не только европейские знаменитости способны претендовать на лавры героев московского музыкального декабря.