Ведомости / Четверг 05 июня 2003

По словам организаторов, ожидалось, что Паваротти споет в Доме музыке чисто академический концерт без звукоусиления. Однако микрофон все же появился: певец берег силы и много пел на piano, тихим звуком, который пропал бы за оркестром. Весь концерт мог бы стать учебным пособием по экономии физических ресурсов. Стиль исполнения являл собой чересполосицу ярких, бесподобно красивых фраз и сугубо проходных, вскользь напетых фрагментов. Принося в жертву менее эффектные места, Паваротти прозаично преодолевал их в ускоренном темпе, чтобы, подойдя к заветной фразе с высокой нотой, снова замедлиться и развернуться во всю мощь. В итоге выстраивалась довольно произвольная логика темпов, которыми дирижер Леон Маджиера и не думал управлять - он только аккомпанировал, заставляя оркестр следовать самым волюнтаристским ускорениям и замедлениям. В коронных эпизодах Паваротти звучал так свежо и эластично, что позавидовал бы любой молодой - остальное приходилось прощать ради самого факта присутствия живого кумира, чья долгая карьера - нечастый пример сочетания богатейшего дара и завидного трудолюбия.

Тайм-ауты между номерами Паваротти заполняла молодая певица Кармена Ремиджио, сопрано с хорошим голосом, певшая прямолинейно и без особых красок, а также Российский национальный оркестр, исполнивший пару интермеццо из опер Масканьи. В это время Паваротти удалялся в палаточный будуар, построенный прямо посреди сцены, - оттуда в паузах доносились реплики отдыхающего артиста.

Особой логики в программе не наблюдалось: весь сценарий концерта служил единственной цели - дать Паваротти то попеть, то отдохнуть. Не сочтя необходимой обычную разогревающую увертюру, артист начал со старинных канцон и арий, спетых под рояль (на нем играл тот же Леон Маджиера) , затем дал партнерше попеть песенки Россини, чтобы перейти прямо к любовному дуэту из "Богемы" Пуччини. Дуэт начался со вздоха "ах", изданного Кармелой Ремиджио (по сюжету оперы герой находит в темноте ее "холодную ручонку") , а в кульминации, к восторгу зала, Паваротти буквально одной левой сгреб партнершу в объятия, чем приставил ее рот к своему же микрофону.

После перерыва отдохнувший певец почти подряд спел две силовые мелодраматические арии из "Сельской чести" и "Паяцев" (впору было удивляться - по какой причине вдруг со сцены полились такие страдания) и самый лучший номер концерта - дуэт из оперы Масканьи "Друг Фриц" (в лучшие годы Паваротти пел ее в паре с Миреллой Френи). Затем, пропустив партнершу Ремиджио с парой опереточных арий Легара, неотразимый Лучано спел три неаполитанские песни. А перед тем как запеть на бис, что-то сказал публике по-итальянски. Ничего не поняв, публика сначала немного обиделась, но тут же по вступлению оркестра узнала O sole mio и разразилась овацией. Так же была принята и Granada, которую Паваротти целиком пробурчал под нос, зато в конце выдал мощный пассаж с великолепным загибом кверху.

Не включив в программу ничего из Верди, Паваротти вместе с Ремиджио все же исполнили на бис "Застольную" из "Травиаты", наивно попросив зал заменить отсутствующий хор. Пели в зале, кажется, только обозреватель "Ведомостей" и его коллега из "Коммерсанта".

Если программа концерта оказалась разношерстной, то этого нельзя сказать о публике. Тут все были один к одному. Организаторы называли концерт некоммерческим, утверждая, что не хотели на нем заработать. Может быть, и не хотели. Только цены на билеты взвинтили из партера аж до потолка. И добились поставленной имиджевой цели. По демократическим ценам пришел бы обычный слушатель, а вовсе не покупатель дорогих часов. Здесь же битва шла за самые дорогие места.

На наших глазах бурно идет процесс окультуривания вкусов российского бизнеса и Лучано Паваротти - это хороший выбор из предложений аналогичного престижного уровня. Для сравнения: ту же аудиторию активно зазывают на некий Венский бал в Москве, где блистать будет (цитирую пресс-релиз) "звезда мировой оперной сцены, примадонна Любовь Казарновская" вместе с гимнасткой Алиной Кабаевой, певицей Алсу и т. п. знаменитостями.