Русский Телеграф / Воскресенье 26 октября 1997

Занятно, что как среди посторонних, так и среди завсегдатаев бытует мнение, что на концерты в Горбушку ходить страшно. Вокруг лучшей концертной площадки (из всех прописанных по ведомству рок-музыки) существует некоторое количество мифов. Все они в равной степени выразительны и в равной степени никак не соответствуют действительности. Один -- как раз про "страшно". (Другие -- про нацизм, дороговизну, свирепость охраны и проч.)

То, что трехтысячная толпа не вполне "золотой" молодежи способна самим своим существованием спровоцировать инквизиторские настроения посторонних, -- понятно. Но, вероятно, поддерживать репутацию места, выдержанную в эстетике чумных бунтов мрачного средневековья, выгодно и самим посетителям меломанского ДК.

Образ площадки, представляющий собой горбатого могилу, из которой он к тому же не совсем элегантно встает и бродит по окрестностям, отменно работает пугалом для посторонних. Не то чтобы они были здесь совсем лишними. Больше того, чересчур респектабельное или слишком чувствительное население может оказаться лишним только в том случае, если составит большинство и начнет угрожать незыблемости в высшей степени логичных законов ДК Горбунова.

Особой строгостью законы не отличаются. Основной принцип, которым славна Горбушка, -- ненавязчивый демократизм, способный обеспечить удовлетворение многочисленных потребностей пестрой аудитории. Стоячий партер и охрана, отличающаяся несгибаемой волей и полным отсутствием агрессии, предполагают адекватную реакцию на музыку хорошего качества не попсовой (часто экстремальной) ориентации, возможность веселиться за недорого, спокойно восседать на балконах за подороже, а при желании совершенно бесплатно получить по физиономии. Но только при неуемном желании. Cистема времяпрепровождения в Горбушке очаровательно гибка. Именно поэтому она не становится местом кастовых собраний.

В зависимости от конкретного мероприятия, около шестидесяти процентов публики составляют рок-ориентированные граждане в возрасте примерно до сорока, состав оставшихся сорока процентов пестрит так называемыми рейверами, разного рода экстремалами, добропорядочными гражданами, музыкальными журналистами. На всех, в том числе и сокрушительно шумовых, концертах встречаются ангельского вида младенцы -- с сосками, в цветастых колясках, в рюкзаках и на шеях разнообразных пап.

В Горбушку практически невозможно просочиться бесплатно. Сюда приходят работающие и студенты, обеспеченные (нормальное явление -- молодой человек в невызывающей "косой коже", тертых джинсах и с сотовым телефоном) и безденежные. Последние ограничены числом способных найти деньги на "выпить пива" и купить билет. Несмотря на невозможность просочиться, напротив служебного входа на низкой ограде непременно устраивается человек восемьдесят веселых тинейджеров, напоминая воробьев на проводах, зорко следящих за территорией и жаждущих подкрепиться. В сущности это единственное визуально опознаваемое сообщество (в архаичной стилистике "время есть, а денег нет, и в гости некуда пойти") среди публики ДК. Даже рок-ориентированные не всегда демонстрируют музыкальную ориентацию при помощи визуальной системы опознавательных знаков. Впрочем, бывает, что молодой человек, работающий в книжном магазине и не представляющий внешне ничего особенного, при входе в горбушечный зал разоблачается до майки и обнаруживает на теле татуированные поля.

Напоследок наша рекомендация: как хрупкой девушке ходить в Горбушку одной (бывает), чтобы было не страшно. Нужно только соблюдать нехитрое правило: хочешь покоя -- не лезь в толчею первых рядов партера. Здесь в ходу добрая смесь "салочек" и спортивных прыжков на батуте: выскочи на сцену, увернись от охраны и вылети обратно на сограждан рыбкой или ласточкой, а если охрана-таки поймает -- не дай вывести себя из зала, постарайся быть красиво выкинутым в партер.