Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2000/09/20/20924

Ведомости / Среда 20 сентября 2000

Вадим Репин сейчас принадлежит к числу самых раскрученных и популярных скрипачей мира. В России его помнят еще как блестящего вундеркинда, одну из последних молодых звезд эпохи развала СССР. После того как Репин вышел из детского возраста, он внезапно и надолго исчез из поля зрения — чтобы в конце 90-х гг. вернуться на историческую родину мировой звездой. Нынешнее турне скрипача охватывало Нижний Новгород, Казань, Омск, Новосибирск и Москву.

Провинции встреча с живой легендой обошлась недорого — VIP-билеты стоили около 40 руб. Везде, особенно на родине Репина — в Новосибирске, его встречали громовыми овациями. В последние годы с восторгом относится к скрипачу и Запад: здесь к его услугам лучшие залы и оркестры, престижная звукозаписывающая фирма Erato с выгодным эксклюзивным контрактом и радушная пресса. В мировой тусовке скрипачей Репин славен еще и тем, что сумел сделать блестящую карьеру без помощи Исаака Стерна, серого кардинала скрипичного сообщества, поддержка которого сделала из многих нынешних звезд то, чем они стали. Сейчас Репин, живя во Франции и колеся по всему земному шару, может с уверенностью называть себя гражданином мира. Но, несмотря на то что в России он появляется наездами и на родном языке не говорит месяцами, по манере исполнения он остается русским скрипачом, продолжателем традиций Ойстраха, Когана, Третьякова и других представителей отечественной скрипичной школы. Даже от знаменитых Виктории Мулловой и Максима Венгерова его отличают большая искренность, буйный темперамент и то особое качество, которое называется «задушевность».

Выбранный Репиным репертуар также недвусмысленно говорит о традиционности и здоровом консерватизме его взглядов. Правда, с музыкой камерной, представленной на первом московском концерте в Малом зале консерватории, скрипач испытывает определенные трудности. Кропотливой работе над сонатами Бетховена и Франка, требующими ювелирной отделки деталей и безукоризненного ощущения стиля, он предпочитает симфонический размах и поэтому время от времени оказывается в положении слона в посудной лавке. Кроме того, совсем не сложился его дуэт с пианистом Александром Мельниковым — последнему, холодному эстету и мечтателю, явно чужды молодецкая удаль и задор Репина. Впрочем, камерные экзерсисы, как выяснилось, были лишь неудавшейся преамбулой ко второму концерту в Большом зале консерватории.

На фоне весьма опрятного и слаженного оркестра (в данном случае — Большого симфонического под управлением Владимира Зивы) Репин чувствует себя как царь и бог. Его огромный полетный звук, легко перекрывающий огромную симфоническую махину, проникает в самые дальние углы зала и способен околдовать даже глухого. Скрипичные концерты Бруха и Бетховена — классика жанра, требующая не столько технической оснащенности, сколько опыта и понимания, — звучат почти образцово. Но главное, что поражает в Репине, — это его колоссальная самоотдача. Он выплескивает в зал столько энергии, что хватило бы на стадион. Идти на такие жертвы в Европе сейчас немодно, но Репин, отдавая себя залу и теряя на каждом концерте по нескольку килограммов, играет именно что по-русски.

Тем не менее обожающая Репина Россия значится в гастрольном графике скрипача как «одна из многих», без всякого приоритета перед другими странами. Формально он сохраняет российское гражданство, даже значится солистом Московской филармонии и заслуженным артистом России, но его менеджерам до этого нет никакого дела. Репину нет еще и 30, и о том, чтобы вернуться на историческую родину, он пока не думает.