Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2006/05/06/106301

Ведомости / Суббота 06 мая 2006

Сегодня в Большом зале консерватории в рамках Пасхального фестиваля выступит знаменитый британский бас-баритон, лауреат премии Grammy Брин Терфель. Все пять лет, что существует фестиваль, дирекция Пасхального форума вела переговоры с менеджментом певца, надеясь заполучить его для выступления в столице. И вот свершилось. Под аккомпанемент оркестра Мариинского театра, ведомого Валерием Гергиевым, знаменитый уроженец Уэльса вместе с солисткой Мариинки Ольгой Сергеевой исполнит третий акт из «Валькирии» Вагнера.

— Исполнить Вагнера в Москве — это ваша идея или Валерия Гергиева?

— Это наша общая идея. Я с нетерпением жду московского концерта. Меня захватывает вагнеровская музыка, в особенности третий акт «Валькирии». Это тот самый случай, когда сила музыки может унести исполнителя в другие измерения, а когда я на сцене, я повинуюсь своим инстинктам и эмоциям. Гергиев феноменально чувствует вагнеровскую экспрессию. Работать с ним — всегда экстатическое наслаждение и восторг. Но и волнение. Гергиев фантастически трудоспособен. Он работает 24 часа в сутки, занят десятком дел одновременно, и предугадать, в какой момент возникнет возможность порепетировать, очень трудно.

— А вам часто приходилось страдать от деспотизма дирижера или режиссера?

— Не больше, чем моим коллегам. Вообще, я открытый и не конфликтный по натуре человек. Я не позволяю себе забывать о том, что опера — это командное дело и нужно всегда идти навстречу друг другу. Музыка — это сотрудничество ярких и не похожих друг на друга личностей. Именно это и заставляет людей покупать билеты и идти в оперу. Работая с дирижерами, я играю роль второй скрипки, прислушиваюсь к их советам и рекомендациям. И в большинстве случаев дирижеры правы. С режиссерами ситуация, конечно, немного сложнее. Они хотят себе как можно больше славы и часто заигрываются. Например, совсем недавно я участвовал в постановке «Летучего голландца». В музыке Вагнера чувствуется запах соленого моря. Но режиссер решил заменить морскую стихию на космическую. Что мне, откровенно говоря, не понравилось. Однако поделать с его решением я ничего не мог. У него своя работа, у меня — своя. Я спел 10 спектаклей — и все.

— Что в вашей карьере сыграло большую роль — повседневная работа с выдающимися музыкантами, удача на конкурсе ВВС в Кардиффе, поддержка такой мощной звукозаписывающей компании, как Deutsche Grammophon?

— Становление карьеры похоже на строительство дома. И очень многие факторы имеют значение. В 1989 г. на конкурсе в Кардиффе была очень сильная пятерка финалистов. И в итоге победил не я, а Дмитрий Хворостовский, но меня, что называется, заметили. Однако удачное участие в конкурсе — это только первый шаг к профессиональному успеху. Оно дает некое преимущество впоследствии. Хотя победы в конкурсах не помогают, когда выступаешь на сцене, и не являются индульгенцией от множества ошибок молодости. В начале карьеры я был очень открыт для любых предложений, старался объять необъятное. Очень трудно, но крайне важно правильно составить график работы. На сегодняшний день я стараюсь делать меньше ради большего. Более чем через 10 лет работы я достиг всего, чего хотел. Сейчас мне бы хотелось играть наиболее глубокие и проникновенные роли. Певцу необходимо пройти путь от Моцарта до Вагнера для становления его как личности, а также для расширения его вокальных возможностей. И ныне я имею право выбирать роли и выходить на сцены лучших театров мира.

— Какой театр для вас самый-самый?

— Covent Garden. После ремонта его техническое оснащение стало просто восхитительным. Также для меня имеет значение величина зала. В Covent Garden может присутствовать около 2000 зрителей. Еще мне очень близок по духу Уэльс. В прошлом году закончилось строительство Оперы. Родная земля значит для меня очень много. Надеюсь также, что в скором времени возродится и Metropolitan Opera. Мне кажется, что это положительная тенденция — смена старых поколений топ-менеджеров в театрах на новые силы. Методы работы Джозефа Вольпе были хороши в 70-80 гг., а сегодня Met нужен свежий воздух, новые идеи и постановки. Мне, например, очень нравятся идеи Питера Гелба. После 11 сентября Met столкнулась с множеством проблем: продавалось только 34% всех билетов. Сейчас же они смогли достичь отметки в 98%.

— А что для вас значит быть успешным оперным певцом?

— Мне исполнилось 40, и это своего рода граница, когда человек переосмысливает определенные вещи. И я все еще успешен в своем деле. Но мне потребовалось 10 лет для того, чтобы понять, что моя семья — самое важное для меня. И сейчас я провожу больше времени дома с детьми. И это для меня очень важно. Я очень люблю быть дома, и это также влияет на мой успех в работе. Перед отъездом в Москву я провел дома две недели, было немного сложно с непривычки. И все же мне кажется, что я нашел правильный баланс между работой и семьей.