Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2004/12/30/85398

Ведомости / Четверг 30 декабря 2004

Олег Зинцов, Анна Галайда

Театральное время, как все привыкли, измеряется сезонами, но если считать промежуточный новогодний финиш, то 2004 г. придется вспоминать не столько по премьерам, сколько по гастролям. А в балете — по работам знаменитых иностранцев.Почти все самое принципиальное на московской сцене-2004 было привозным. Начало года — юбилейная программа «Золотой маски» с грандиозной шекспировской трилогией Эймунтаса Някрошюса. Финал — фестиваль NET, на редкость удачный и важный путеводитель по сегодняшней театральной Европе. Из других больших событий: весной — спектакль Саши Вальц, показавшей высший класс нового немецкого танцтеатра; летом — небывало масштабные московские гастроли МДТ Льва Додина, зимой — счастливая встреча со спектаклем легендарной Пины Бауш. Очень хочется, продолжить, но пока — стоп.

Надо вспомнить еще и о том, что в 2004 г. на проектную мощность вышел Московский художественный театр. Десяток с лишним премьер (с учетом фактического мхатовского филиала — студии п/р Табакова), среди них несколько — отменного качества, о чем вполне объективно оповещают номинации «Золотой маски — 2005». Олег Табаков выбросил из названия театра слово «академический», но взамен вернул МХТ статус главной драматической сцены Москвы.

Кроме того, в 2004 г. до театров дошла реформа бюджетной сферы. Известия о проекте Минэкономразвития вызвали среди театральной общественности страшную панику: речь зашла буквально о том, что гибнет национальное достояние — русский репертуарный театр. Между тем в российском кино, пережившем похожую реформу несколько лет назад, именно смена экономической модели привела к развитию института продюсерства и обеспечила подъем сначала кинопроката, а следом и производства. Гастроли, конечно, не кинопрокат, но по ним видно, что в российский театр приходят умеющие эффективно работать продюсеры. И нужна ли реформа, надо спрашивать в том числе у них.

Несправедливо было бы забыть лучшие московские премьеры года. «Скрипка Ротшильда» Камы Гинкаса, «Когда я умирала» Миндаугаса Карбаускиса, «Повесть о прямостоящем человеке» Бориса Юхананова, «Песнь двадцать третья» Анатолия Васильева. Можно вспомнить что-то еще, и все-таки — стоп.

В балете жизнь по-прежнему кипит лишь в двух-трех из сотни российских театров. Большой расстался с имиджем самого консервативного отечественного театра и занялся поиском новых имен. Алексей Ратманский, занявший пост худрука балета, азартно усложнил задачу: он стремится доказать, что отсутствие в России молодых и оригинально мыслящих хореографов — это миф. «Магриттомания» Юрия Посохова и новая редакция собственной «Леи» стали веским аргументом. Но с особенным нетерпением в Москве ожидался визит Джона Ноймайера. Знаменитый хореограф предложил Большому свой классический «Сон в летнюю ночь» и заставил труппу осваивать непривычную систему балетного мышления.

Наконец, в Мариинском театре после многолетних уговоров и переговоров появился Уильям Форсайт. В Петербурге Форсайт придумал своему легендарному балету In the Middle… новое название — «Там, где висят золотые вишни», и добавил еще два спектакля — Steptext и «Головокружительное упоение точностью». Соединение томных мариинских прим с немыслимыми темпами и изломами Форсайта придало новую энергию русскому балету: после этой премьеры невозможно всерьез настаивать на его особом пути. Противникам глобализации придется смириться с тем, что в балете она дает прекрасные результаты.