Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2001/03/14/26379

Ведомости / Среда 14 марта 2001

Лариса Юсипова, Олег Зинцов, Вадим Журавлев

В понедельник показом балета Джорджа Баланчина «Драгоценности» в исполнении Мариинского театра на сцене Большого стартовал VII фестиваль «Золотая маска». Официальная часть открытия длилась недолго — перед тем, как раздвинулся занавес и открылись декорации «Изумрудов» (первая часть балета), на сцену поднялись министр культуры Михаил Швыдкой и генеральный директор «Золотой маски» Эдуард Бояков.

«Семь лет назад, — сказал Швыдкой, — мало кто мог предположить, что когда-нибудь статус “Маски” позволит фестивалю открываться на сцене Большого театра». Вряд ли эту фразу написали для министра его спичрайтеры. Как человек, вышедший из гущи театральной жизни, Швыдкой прекрасно помнит, что путь «Золотой маски» очень мало напоминал плавный подъем в гору — скорее опасно петляющий серпантин. Помнит то, с какой почти враждебной настороженностью относились многие члены Союза театральных деятелей (к слову сказать, куда более консервативного, чем Союз кинематографистов) к инициативе Эдуарда Боякова. И какой скандал поднялся лет пять назад, когда Бояков пригласил поставить торжественную церемонию вручения премий режиссера Владимира Мирзоева, и как сложно развивались отношения руководства «Маски» и СТД.

Между тем история премии и фестиваля «Золотая маска» — одно из самых убедительных подтверждений того, сколь много значит талантливая продюсерская инициатива. Как детище Марка Рудинштейна постепенно вытеснило всех конкурентов, оставшись главным и, по сути, единственным фестивалем отечественного кино, так и «Золотую маску» никто уже давно не называет через запятую с другими театральными премиями. Конечно, много значило, что эта «Маска» изначально была учреждена Союзом театральных деятелей. Но неформальное подтверждение статуса национальной профессиональной премии она завоевывала сама — хотя почти каждый год и предпочтения экспертного совета, и деятельность жюри вызывают массу споров и принимаются далеко не всеми. Открытие фестиваля (традиционно предшествующего церемонии вручения премии) на сцене Большого самым модным балетом Мариинского (чтобы прилететь в Москву и станцевать «Драгоценности», петербургский театр собирал своих солистов по всем столицам) — действительно триумф продюсерской деятельности Эдуарда Боякова.

Несмотря на отсутствие главного «бриллианта» Мариинки — Ульяны Лопаткиной (из-за травмы ноги она пока не танцует), «Драгоценности» произвели на собравшихся в Большом то впечатление, которое и должны были произвести. Что важно, поскольку этот балет претендует на премию сразу по нескольким номинациям: лучший спектакль, лучшая мужская (Вячеслав Самодуров) и женская (Диана Вишнева) партии.

Заменившая Лопаткину Светлана Захарова, хотя в этом году она на премию не выдвигается, сделала все, чтобы третий, «белый» акт спектакля — «Бриллианты» — стал, как и задумывалось, апофеозом постановки. После такого мощного начала, как «Драгоценности», разумно было сделать паузу. Основная программа фестиваля начнется 23 марта и продлится до 8 апреля.

Выдвижение номинантов в области музыкального театра прошло в этом году спокойно и без скандалов. Серьезные проблемы с участием в московском фестивале обнаружились совсем недавно. Все началось с того, что Большой театр решил снять с репертуара спектакль «Дочь фараона» (хореография Пьера Лакотта), который приглянулся членам экспертного совета. Когда формировалась афиша «Золотой маски», оказалось, что театр вообще решил отправить «Дочь фараона» на гастроли в Египет, но в итоге поездка все-таки отменилась. Попытки включить спектакль в программу фестиваля в последний момент так и не увенчались успехом. В результате конкурировать с «Драгоценностями» практически некому.

В опере Мариинский театр тоже остается самым реальным претендентом на все «маски». Оба номинированных спектакля — моцартовский «Дон Жуан» и вагнеровское «Золото Рейна» — принадлежат немецкому режиссеру Йоханнесу Шаафу, с которым Валерий Гергиев недавно окончательно расстался. Следующую часть тетралогии «Кольцо нибелунга» будет ставить совсем другой режиссер, который впоследствии переработает и «Золото Рейна». Москву представляет «Геликон-опера» с «Леди Макбет Мценского уезда» в постановке Дмитрия Бертмана. В последнее время Бертман ни разу не оставался без приза. А в этом году к тому же жюри музыкального театра возглавляет большой ценитель «Геликон-оперы» критик и режиссер Алексей Парин.

В соревнование, вероятно, включится и Юрий Александров, получивший в прошлый раз «Золотую маску» за «Семена Котко» в Мариинке, а теперь привозящий в Москву собственный театр «Санкт-Петербург Опера» с радикальной версией «Пиковой дамы». Провинциальные театры представлены саратовским «Евгением Онегиным» в постановке молодого Дмитрия Белова, но всем молодым, кроме Бертмана, пока места на театральном олимпе не находится.

Единственный раздел музыкальной «Золотой маски», где столичные театры уступили провинциальным, — «Современный танец». С тех пор как танцующих «модернистов» выделили в отдельную номинацию, здесь одни и те же фавориты: екатеринбургские «Провинциальные танцы» Татьяны Багановой, Балет Евгения Панфилова из Перми, Театр современного танца из Челябинска.

Никто не может предсказать победителя в разделе «Оперетта, мюзикл», где дуэль состоится между амбициозным и коммерчески успешным проектом «Метро» театра «Московская оперетта» и старой советской опереттой Дунаевского (спектакль под названием «И вновь цветет акация…» поставлен в краснодарском театре Борисом Цейтлиным).

Всего на фестивале будет больше 40 спектаклей, половина из которых представляет театральную провинцию. Отдельная большая программа Russian Case (23 — 27 марта) составлена из спектаклей нескольких сезонов и адресована приезжающим в Москву зарубежным продюсерам и критикам. Частично она совпадает и с основными номинациями.

Есть также образовательная программа, в которую входит семинар шеф-драматурга цюрихского Schauspielhaus Штефани Карпа по организации и воплощению театральных проектов, семинар «Виртуальный театр» (проблемы использования современных информационных технологий в театральном менеджменте) и мастер-класс создателя театра «Дерево» Антона Адасинского, чей спектакль фигурирует в категории «Новация».

Что касается драмы, то напомним, что в этом году у «Маски» довольно существенно изменился регламент: теперь драматические спектакли разделены на большую и малую формы — по числу зрителей (соответственно, больше и меньше 200). Деление вполне абсурдно: в большие автоматически попал моноспектакль Константина Райкина «Контрабас». При этом номинация «Работа режиссера» от размеров зала по-прежнему не зависит.

Несомненный фаворит большой формы — «Молли Суини» петербургского МДТ в постановке Льва Додина, получившего в прошлом году приз за режиссуру. Лучшие спектакли московского сезона — «Черный монах» Камы Гинкаса и «Одна абсолютно счастливая деревня» Петра Фоменко — попали в малый формат. Постановка Гинкаса «Комната смеха» год назад была награждена главной «маской», и, скорее всего, на этот раз жюри предпочтет его новому спектаклю работу Фоменко. В этом случае Гинкас — самый вероятный кандидат на премию за режиссуру: каким бы ни оказалось качество петербургских и провинциальных спектаклей, не отметить формальное совершенство «Черного монаха» было бы по меньшей мере нелепо.

В жюри драматического конкурса будет председательствовать Александр Калягин. По этой причине «Шейлок» Роберта Стуруа в театре Et Cetera, где Калягин сыграл одну из самых удачных ролей сезона, не попал в список номинантов.

Впрочем, в номинации «Лучшая мужская роль» и в отсутствие Калягина будет самая жесткая конкуренция. Один только московский список — Сергей Маковецкий («Черный монах»), Сергей Тарамаев («Одна абсолютно счастливая деревня»), Константин Райкин («Контрабас»), Андрей Смоляков и Александр Филиппенко («На дне») — способен поставить в тупик любое жюри: почти что все — лучшие.