КоммерсантЪ / Суббота 13 апреля 2002

На сцене - деревянные ящики с людьми. Ящики на колесиках. Людей почти не видно, зато слышно. Вот звенящее колоратурное сопрано царевича Артура (Лариса Юдина). Вот стариковский хрип октависта Брамбеуса (Владимир Миллер). А вот и оглушительный контртенор Исполинского рыцаря (Олег Безинских). В густом меццо языческой богини Венеры (Елена Соммер) угадывается правительственная жесткость радиоприм советских 60-х - Валентины Левко и Ольги Воронец. В эластичном басе царя Демьяна (Михаил Давыдов) - привет от архивных Сусаниных и Годуновых. Парад узнаваемых вокальных героев венчает петербургский хор Юлии Хуторецкой, дрейфующий в трех эстетиках - хора Пятницкого, ансамбля Советской армии и эстрадного бэк-вокала. Это не капустник. Это балаган.

На "Маске" помимо категории "Новация" мариинский "Царь Демьян" выдвинут в номинациях "Лучший режиссер" и "Лучший дирижер". Что не вполне логично по отношению к декларируемому спектаклем жанру фольклорного представления. Хотя объяснимо: на фоне целой группы композиторов режиссер и дирижер персонифицируют авторскую культуру, полемике с которой посвящен коллективный проект "Царя Демьяна".

Антиавторство тут прет буквально изо всех щелей. Либретто Елены Поленовой соткано из версий анонимной народной драмы "Царь Максимилиан", рассказывающей о гонениях ранних христиан убойным слогом русского площадного действа. Текст на равных правах допускает наглости уличного закликалы ("Эй, протри глаза спьяна, увидишь самого царя Демьяна!"); религиозный пафос царевича Артура ("Я верую в Бога нашего Иисуса Христа, изображаю против вас знаменье креста и содержу Его святой закон".); скабрезности язычницы Венеры ("Свою булатную пищаль промеж ног, душа, пущай").

Про музыку мало сказать, нахальна. Как последний отморозок, она глумится над классической оперой с ее диктатом отдельно взятого композитора. "Промеж ног" авторской опере пятеро соавторов запустили буквально все, что есть под рукой. И вагнеровскую мелодию на слова любимого Чапаевым "Черного ворона" (ТПО "Композитор"). И соль-минорную прелюдию Рахманинова в сцене соития Венеры и Мареца (Вячеслав Гайворонский). А также казарменный шлягер "Солдатушки браво ребятушки" (Ираида Юсупова), "постельный" тромбон Шостаковича в "Леди Макбет" (опять противное ТПО) и средневековый жанр юбиляции жертвенного царевича (Леонид Десятников).

Дикое количество персонажей "Царя Демьяна" отсылает к площадным представлениям начала XX века, когда безработные актеры, сливаясь в экстазе с рабочими и солдатами, потчевали публику здоровым неприятием индивидуализма и его типических представителей - чистоплюев-декадентов, моралистов-клерикалов, поэтов высокого слога и мещан-потребителей жестоких романсов.

В "Царе Демьяне" XXI века за всю площадную шатию-братию высказывается пара могильщиков-оживляльщиков: "Этого старика надо взять за бока, пару раз тряхнуть да в жопу осиновый кол запхнуть... А в это мертвое пузо впихнуть 33 арбуза, малафью впустить да гулять пустить". Что вполне тянет на манифест современного музыкального театра, наконец упразднившего разделение на высокое и низкое в пользу радостного балагана отъявленных профессионалов.

Современные русские композиторы: Вячеслав Гайворонский, Леонид Десятников, Владимир Николаев, ТПО Композитор, Ираида Юсупова