Известия / Понедельник 02 апреля 2001

В спектакле "Потудань" (по мотивам рассказа Андрея Платонова "Река Потудань"), представленном студентами Петербургского театрального института (режиссерская мастерская Григория Козлова), использованы натуральные материалы -- песок, дерево. Но реку изображает подсвеченная снизу узкая пластмассовая дорожка. Сочетание подлинности и искусственности невольно проявилось и в игре. Режиссер и художник Рулан Кудашов стремился к психологической достоверности. Трогательные куклы, грубовато высеченные из деревяшек, пытались горевать, вздыхать и радоваться совсем как люди.

Молодые актеры умело управляли фигурками, помогала и техника "черного кабинета" -- направленные лучи фонариков высвечивали нужные выражения лиц. Но до конца в человека кукла превратиться все же не может. И мелкая, подробная пластика кукольных "переживаний" выглядела все сентиментальней. А в задушевные интонации актеров прорывались слезливые нотки. Действо о маленьких людях, стремящихся к тишине после гроз гражданской войны, завораживающее только вначале, к финалу казалось несколько затянутым. Быть может, оттого, что автор и участники спектакля попытались превратить деревянные фигурки в драматических артистов, а в специфику театра кукол с его метафорами и символами вникать не захотели.

Любителям выискивать подтексты и скрытые смыслы сказка "Иван Царевич и серый волк", поставленная в Псковском театре кукол режиссером Николаем Бойко и художником Сергеем Суховым, пришлась по душе гораздо больше.

Волк -- волшебный помощник, друг и страшный шаман, общающийся с неведомыми силами. Иванушка -- герой сорви-голова и непослушный недотепа. Постепенно растущее фантастическое дерево, символизирующее и три уровня мироздания, и восхождение к цели, и просто-напросто этапы сказочных приключений. Смешная пестрая луна, сочувствующая бедолаге Царевичу... Все в этом спектакле решено умно и точно. А виртуозная игра Евгения Бондаренко, на лету меняющего характеры, голоса и интонации своих многочисленных персонажей, привнесла в спектакль и юмор, и страшноватую мистику. Куклы в руках актера (игравшего и в живом плане, и за ширмой) не переставали быть куклами и именно поэтому удивляли своей живой пластикой.

Третий спектакль программы -- "Гамлет" театра "Тень отца" (более известного как просто "Тень") -- серьезный конкурент и "Ивану Царевичу", и "Потудани". Авторы и постановщики Майя Краснопольская и Илья Эпельбаум (он же художник представления) придумали шуточную лекцию о театре, адресованную малышам, но более интересную взрослым. Рассказы о фойе и гардеробе, о том, кто такие актеры, костюмеры и осветители, чередуются остроумными сценками из популярных опер и пьес, разыгрываемыми старыми игрушками, подобранными на улице. Артист Мишка оказывается очень импозантен в ролях Дон Жуана и Онегина, народная артистка Обезьяна ощущает себя настоящей примой, а не менее народный Экскаватор преисполнен сознания собственной значительности как какой-нибудь знаменитый бас. Майя Краснопольская, Илья Эпельбаум и артист Андрей Семенов (он же композитор) подтрунивают над театральными условностями и штампами и над нашей привычкой все усложнять. В "Гамлете" о театре рассказывают элементарным, "детским" языком. Здесь считают, что зрителям порой приходится куда труднее, чем создателям спектакля. Действительно, так бывает не редко. Но только не на спектаклях театра "Тень".