Известия / Суббота 20 марта 1999

Балетные смотрины фестиваля-конкурса "Золотая маска" начались в Большом театре -- "Жизелью" в редакции Владимира Васильева. В этом спектакле выдвинуты сразу два артиста -- работающая в театре второй сезон Светлана Лунькина ("Лучшая женская роль в балете") и любимец москвичей Николай Цискаридзе (соответственно "Лучшая мужская роль").

Вначале о женщинах. С начинающей Лунькиной соперничает также молодая, но уже довольно известная солистка Мариинского театра Светлана Захарова, надежда петербургского балета. Можно было бы рассчитывать на некую художественную интригу, вновь сталкивающую Москву и Петербург, -- кто же лучше? Если еще учесть тот факт, что на прошлой "Маске" Захарову выдвигали, кстати за Жизель, и она в ней поинтереснее москвички. Но дело не в том. Спор останется несостоявшимся, поскольку сегодня Лунькина -- не та танцовщица, какую выдвигали. Тогда, на премьере, первый акт ей пластически и актерски очень удался. Второй лишь намечался, и ее предложили, что называется, авансом, что в случае с юной балериной возможно, если надеяться на прогресс за год (между выдвижением и присуждением проходит большой промежуток времени). За это время она стала терять форму -- и внешнюю, и техническую. Обаяние, как и было, осталось -- но и только. И всего невероятнее, что Лунькина для "Золотой маски" знаменитую диагональ первого акта танцевала в упрощенном варианте.

Захарова, наоборот, дерзко заявила о себе. На московских гастролях она действительно всех ошеломила своими данными, гигантским шагом. Балеты Баланчина, в которых она номинирована, придали ее чрезмерности необходимый смысл, и она исполняет их, с одной стороны, необычайно свободно и упоенно, а с другой -- разумно и уверенно. Сегодня ее вершиной, безусловно, являются Солистка в "Серенаде" и Терпсихора в "Аполлоне". Это тот случай, когда одаренность балерины идеально соответствует баланчинской стилистике балетов, самому типу баланчинской танцовщицы.

Еще одна фигура -- Нина Ананиашвили. Соперничество двух, а по сути одной молодой балерины с признанным мастером выглядит неравноценно. Было бы корректнее сравнивать Ананиашвили с Алтынай Асылмуратовой, или, к примеру, с Юлией Махалиной из Мариинки, или с Натальей Ледовской из Музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко (в этом году театр никем не представлен). В лице Алексея Ратманского Ананиашвили нашла новую для себя хореографию, и в "Снах о Японии" эффектно создала Женщину-Змею. Хореограф не впервые сотрудничает с антрепризой Нины Ананиашвили, благодаря которой "Сны" идут в театре. Члены жюри, скорее всего, разойдутся во мнениях, и нетрудно предположить, кого в итоге предпочтут.

Балет Ратманского выдвинул еще одного солиста Большого -- Андрея Уварова. Классик до мозга костей, он раскрылся в современной хореографии. Ему подвластна современная пластическая манера. Его яростное соло Юноши-Льва, построенное на одних жестах-метафорах и размашистых, летящих движениях, просто покоряет. "Сны" -- это уваровская жемчужина. (Балет значится в номинации "Лучший спектакль".)

А Николай Цискаридзе, другой претендент на "Лучшую мужскую роль", -- обладающий врожденной пластичностью, единственный, кто танцует тончайшее "Видение розы" Фокина, -- на "Маске" предстал Альбертом из "Жизели", и это не самая лучшая его роль. Тем не менее и Уваров, и Цискаридзе имеют равные шансы и равные права. От этого ситуация и проще, и сложнее одновременно. Они настолько разные -- как день и ночь, как радость и грусть. Один замкнут -- другой открыт, первый холодноват -- второй темпераментен, у того -- форма, у этого -- душа. Выбор непрост.

ПОДПИСЬ 1:

Светлана Захарова. Сцена прощания из самого мистического "белого балета" ХХ века

ПОДПИСЬ 2:

Андрей Уваров в "Снах о Японии"

------------------------------------------------------------------------