КоммерсантЪ / Среда 05 октября 1994

Это заявление мэтр "Популярной механики" сделал в присутствии московских гостей -- кинорежиссера Сергея Соловьева и поэта Дмитрия Пригова. Но если глобальные проекты агентства -- вывоз Бориса Штоколова в Африку и запись совместного альбома Курехина и Аллы Пугачевой -- пока что относятся к разряду научной фантастики, то обещанная на 10 октября в Большом концертном зале "Октябрьский" двойная премьера фильма Сергея Соловьева "Три сестры" и садо-мазохистской оперы курехинского Еврейского Театра Трагедии "Гляжу в озера синие", надо надеяться, состоится в срок. Одетый в капроновый прозрачный жакет композитор как всегда был в ударе, обрушив на головы зрителей поток псевдонаучной галиматьи. Он пояснил, что все элементы грядущей оперы омерзительны, на сцене будет твориться нечто чудовищное, а музыка вообще не играет никакой роли. Зрителям придется быть готовыми к "буйству апатии", "маниакальной тишине" и "вялотекущей меланхоличной духовности".

Демонстрируя публике образчик садо-мазохистской эстетики, композитор простерся под ногами Дмитрия Александровича Пригова, зачитавшего со свойственным ему одному артистизмом кладбищенскую поэму на тему "вымерли все, а я один остался". Эти последние строки можно рассматривать как формулу эстетики Сергея Курехина, похоже, всерьез принимающего себя за демиурга, каждому слову которого мир должен внимать с обожанием, даже если у его шуток выросла километровая борода.

Серьезную ноту в пресс-конференцию внес только Сергей Соловьев, рассказавший о съемках "Трех сестер" как о чисто экспериментальной работе за одним исключением -- исполнением выдающимся немецким актером Отто Зангером роли Вершинина. Зангер -- обладатель титула "лучшего Вершинина мирового театра", он играет эту роль в знаменитом спектакле Петера Штайна. Итог пресс-конференции подвел сам Курехин: "Как вы заметили, это было искусство". Очевидно, что только 10 октября станет окончательно ясно, искусство это или очередной сабантуй избалованных звезд отечественного постмодернизма.