КоммерсантЪ / Пятница 08 июля 1994

Министерство культуры понять нетрудно -- "неприкасаемый" конкурс Чайковского, в этом году еще и юбилейный, в суверенной России проводился впервые. И всем должен был походить на самый важный, правда, несколько затянутый, государственный праздник: консерватория и сама улица Герцена заметно посвежели буквально за неделю; на конкурс пришли послания президента Ельцина, канцлера Коля, японского премьера (чего раньше не было); отчеты о состязании постоянно транслировались по телевидению; появились и новшества в виде конкурса скрипичных мастеров и отличного пресс-центра. Ждали триумфа, триумфа не получили -- нет трех гран-при, не присуждены и премии других степеней, зато есть недовольная пресса.

В такой ситуации министр культуры, слывущий еще и меломаном (его можно было увидеть почти на всех концертах и удостовериться в безупречности его памяти на имена почти всех участников) и рисковым чиновником, был вправе потребовать объяснений. Оргкомитету и членам жюри конкурса добавить к тому, что уже успела отметить пресса, в том числе и Ъ, явно было нечего. Единственное же объяснение художественного провала конкурса было найдено то же, что и всегда в подобных случаях, -- падение общей музыкальной культуры и образования.

Все, кроме музыки, было в большом порядке: всех удалось вовремя встретить, разместить, накормить и отправить домой, к тому же еще и сэкономив на переводчиках. И заключительной фразой X конкурса имени Чайковского вполне могли бы стать классические слова из американского фильма: We did it. Недаром главный спонсор конкурса -- японская фирма Pioneer, не дождавшись даже закрытия, просила аудиенции у министра культуры, сомневаясь в том, что и через четыре года ей вновь достанется пальма финансового первенства. А в этом сомнения у российских организаторов все-таки появились.

В будущем же правила конкурса будут изменены таким образом, что повторение подобного нынешнему финала станет технически невозможным. Решено, что присуждение гран-при станет обязательным, что жюри лучше формировать не из представителей одного цеха, а также бывших лауреатов, а отбирать конкурсантов следует, если и не прослушивая на месте, то хотя бы просматривая видеозаписи их выступлений. Через четыре года конкурс Чайковского будет иметь еще больше шансов закрепить за собой славу самого монументального конкурса в мире, ибо вполне возможно появление еще и состязаний для камерных певцов и дирижеров. Это не только не умалит величие имени русского композитора, но и поднимет конкурс на еще большую, недосягаемую спортивную высоту.