КоммерсантЪ / Суббота 25 июня 1994

Слушатели немногих городов мира могут похвастаться тем, что на протяжении одного сезона явились свидетелями трех концертов выдающихся дирижеров, посвященных их юбилейным датам (которые сами по себе уже производят ошеломляющее впечатление). На сцене Большого зала за пультом стояли воспитатель Юрия Темирканова, Валерия Гергиева, Василия Синайского и еще целой плеяды замечательных дирижеров девяностолетний Илья Александрович Мусин и его первый ученик -- восьмидесятипятилетний Одиссей Ахиллесович Димитриади.

Концертом в этом зале отметил свое восьмидесятилетие и легендарный Карло Мария Джулини. Строгий аристократический облик маэстро, дирижирование наизусть, без партитуры, привычка стоять на сцене на одном уровне с оркестром -- все свидетельствовало о том, что слушатели получили редчайшую возможность встретиться с мастером старой европейской дирижерской школы. Но Джулини -- отнюдь не "музейная реликвия", в этом убедили уже первые такты Второй симфонии. Его четкий, лаконичный, несколько сдержанный жест поневоле приковывает взгляд, мощное волевое начало подчиняет и слушателей, и оркестрантов. К сожалению, оркестр Филармонии переживает сейчас не лучшие времена -- что ощущалось даже в этот вечер. Отсутствие слаженности, невыразительные соло и, главное, потеря былой звучности оказались особенно заметны в Четвертой Брамса. И все же концерт был одним из самых значительных для первого состава Петербургской филармонии в этом сезоне. Публика бурно приветствовала музыкантов, а благодарный мэр города неоднократно выходил на сцену с подношениями -- то с громадной корзиной цветов, то с бронзовой статуэткой мифологической римской волчицы, выкармливающей Ромула и Рема.

Днем раньше такой же переполненный зал встречал впервые приехавший на гастроли в Петербург камерный оркестр Юрия Башмета "Солисты Москвы". Башмет на наших глазах становится живой легендой. Пожалуй, никогда альтист не достигал столь высокого места в негласной исполнительской иерархии. Создание оркестров, дирижирование, художественное руководство телевизионной программой, фестивалем -- все это, казалось, должно было бы повлиять на исполнительские качества. Но не Башмета, и петербуржцы убедились в этом, слушая Монолог для альта и струнного оркестра Шнитке и соло альта в Шестом Бранденбургском концерте. Башмет умеет одухотворять чистые музыкальные конструкции, насыщать их глубоким эмоциональным содержанием, нигде не впадая в излишество. Впрочем, говорить о Башмете-дирижере в техническом аспекте трудно. За пультом "Солистов Москвы" -- блестящий музыкант, тонко чувствующий форму и стиль, но более всего -- исключительная личность, воздействующая на оркестр и зал уже самим своим присутствием. "Солистов" отличает огромная ансамблевая культура, особая выученность и уже на этой основе, пожалуй, пока еще ограниченная свобода.

Подлинной кульминацией гастролей оркестра стала "Просветленная ночь" Шенберга, исполненная с такой незамутненной ясностью, что порой создавалось впечатление, будто слышишь это знаменитое произведение впервые. В середине сороковых годов Алексей Ремизов записал в дневник свои ощущения от услышанной по радио музыки Шенберга: "новое сочетание звуков и новое звучание... Такое чувство: взрыв и новое небо".

Дебют в Петербурге молодого коллектива стал большим событием. Оркестр участвовал также вместе с Молодежным камерным оркестром имени Чайковского в большом благотворительном концерте в фонд программы "Виртуозы 2000 года", оказывающей поддержку юным музыкантам.

Современные русские композиторы: Альфред Шнитке