КоммерсантЪ / Суббота 22 января 1994

Программа фестиваля была составлена дерзко -- в ней были представлены Моцарт с его эталонными сонатами, Лист с фортепианными этюдами, написанными в 12 лет для поступления в Парижскую консерваторию, Прокофьев с его детской оперой "Великан" и слегка самонадеянные сочинения сегодняшних юных авторов. Такое сопоставление исключает обычную снисходительность к "детской теме". Возможно, что секрет появления недетских романсов юного Бриттена ("Берегись, женщина", "Эпитафия"), духовной музыки Мэтью Батта ("Кредо" для хора и струнного оркестра) и Алены Успенской (сюита "Иисус"), жанра "юмородий" Жени Стародубцева и даже смелого авангарда Марлийн Хельдер ("Колдовство" для фортепиано и магнитофонной ленты) можно объяснить так -- тот, кто одарен, опережает себя и свое время.

Фестиваль не стал таким уж громким событием недели. Он был просто первым и выглядел вполне убедительно под эгидой Российского отделения Международного совета музыки. Хотя по сути за ним стояло всего два человека -- профессиональный музыкант Ефрем Падгайц и увлеченный любитель Марина Успенская, сама оплатившая давно вынашиваемую идею. Поэтому отчасти фестиваль и частный. Участие в нем неплохих музыкантов (Александр Корнеев и его камерный ансамбль, Михаил и Елена Адамович, Иван Соколов, Елена Либерова, Олег Рябец) и всегда по-профессиональному находчивой ведущей Жанны Дозорцевой, да и сами консерваторские стены придали фестивалю значимую академичность и оберегли от привычного в таких начинаниях провинциализма. На этом фоне кажется мелочью, что программа уточнялась на ходу, партитуры переписывались по ночам, Ивану Соколову так и не разрешили выступать в Рахманиновском зале, где он повредил ранее рояль, а новым дарованиям так и не удалось сыграть на рояле Чайковского в Клину (в отличие от лауреатов известного конкурса).