Большой театр, журнал / Воскресенье 06 сентября 2020

С 28 августа репертуар Финской национальной оперы обогащается оперой Covid fan tutte (переиначенное Così fan tutte, то есть «Так поступают все женщины»). Новое либретто с элементами политической сатиры и реалити шоу к музыке Моцарта написала на финском языке Минна Линдгрен. Реинтерпретация классической партитуры – не новость, дух капустника вполне понятен: расстаться с шестимесячным молчанием и страхами за будущее профессии можно только высмеяв то, что пугает. Сверхактуальность темы гарантирует повышенный интерес к премьере, где среди действующих лиц значатся не только герои оперы Моцарта, но и он сам, а также Коронавирус собственной персоной. Финский опыт станет хорошей переходной ступенью к дальнейшему – с ограничениями в рассадке зрителей и музыкантов, строгими правилами антрактов и буфетов, но все же нормальному оперно-балетно-концертному сезону, с привычным репертуаром и требовательностью к качеству исполнения.

Голос в маску

В течение марта спектакли и концерты постепенно отменялись, залы закрывали двери для публики. Государственные компенсации и субсидии от меценатов, самоорганизация и взаимопомощь – финансовые проблемы волновали и продолжают волновать всех, чья деятельность прервалась или приостановилась на полгода. Впрочем, оказалось, что у театров много способов поддержать общество и помимо сценической деятельности. Шотландская опера отдала свой транспортный парк для доставки товаров во время самоизоляции, Каннский Дворец фестивалей приютил инфекционный госпиталь. Швейные цеха многих оперных домов переключились на шитье масок: театр болгарского Бургаса начал шить их из тканей, закупленных для костюмов к премьере «Жизели». Оперные шлягеры стали мерилом времени для правильного мытья рук благодаря запущенному баритоном Лукасом Мичемом флэшмобу #ariahandwashing. Английская национальная опера предлагает методику реабилитации после болезни: вокальные и дыхательные упражнения, основанные на опыте профессиональных вокалистов.

«Мы не оставим вас без музыки»

Под таким девизом первым из театров мира начал онлайн-вещание театр Массимо в Палермо. Очень быстро в сеть вышли большие и малые оперные дома, виртуальные коллективы и солисты, соблюдающие самоизоляцию по домам. Театры один за другим открывали «Домашний сезон», «Эрзац-сезон», «Виртуальный сезон», вещая под слоганами типа «Опера против короны». Чемпионом онлайн-вещания остается Метрополитен-опера, каждые сутки демонстрирующая новую запись (и проект не останавливается). С середины марта телеканал Культура в разделе «Афиша» начал представлять онлайн-показы как российских, так и мировых театров.

В отдельные дни разнообразие онлайн-афиши ставило меломанов перед нелегким выбором из пары десятков событий. За зрительское внимание пришлось конкурировать,

что привело к работе в разных непривычных форматах. Записи архивных спектаклей преподносились как YouTube-сериал (опера Монте-Карло показывала своего «Фальстафа» частями раз в неделю) или видео фестиваль (первым такой формат предъявил пармский театр Реджо, 19 марта анонсировавший виртуальный Вердиевский фестиваль). Сериальный формат взяли на вооружение и для создания новых спектаклей: так, Ирландская опера пересочинила «Похищение из сераля», выкладывая на YouTube по одной серии с клиффхэнгером в конце каждой.

Сетевые проекты последовательно опрокидывали конвенции, для многих составлявшие сущность традиций музыкального театра. Пространство музыки расширялось и причудливо пересобиралось: сцены театров и концертных залов смыкались с гостиными, кухнями, террасами личных апартаментов музыкантов («квартирники», устроенные Мет и Флорентийским музыкальным маем); вещание с живыми зрителями шло не только со сцены, но и из трюма под сценой, с чердака и из репетиционных залов (Баварская опера); а с ослаблением санитарных требований выплеснулось на пленэры — от притеатральных парковок (берлинская Дойче Опер первой показала «Золото Рейна» в спецпостановке на парковке) до гигантских арен, в частности, Большого цирка в Риме. Похоже, что музыка обладает сверхтекучестью: при критическом охлаждении традиционной индустрии она беспрепятственно распространилась более мелкими фракциями и заполонила собой мир вне институций.

Свобода карнавала

Неужели сбылась мечта самых истовых адептов жанра и музыкальный театр с доставкой на дом стал привычным делом каждого человека? Привычным – и личным. Самые разные оперные дома публикуют в соцсетях мастер-классы по созданию домашних театров: картонные шаблоны, советы по склейке, конкурсы на лучшие модели. Домашние и клубные посиделки театралов с обсуждениями спектаклей перекочевали в zoom, и веб-лектории, возможно, окажутся более удобны, чем встречи офлайн.

Образовательный контент театры транслировали наравне с собственно сценическим, и не всегда в прямой связи с показами спектаклей (так, в сетке вещания болонского театра Коммунале записи встреч с режиссерами и лекций об оперных партитурах присутствовали независимо от показов спектаклей). Сами же режиссеры и артисты открывают публике свои таланты в иных амплуа: худрук берлинской Комише Опер Барри Коски аккомпанирует концертным программам своих артистов за роялем, режиссер Дамиано Микьелетто интервьюирует в инстаграме театра Ла Фениче коллег, музыкантов и общественных деятелей, баритон Томас Хэмпсон дважды в неделю ведет творческие встречи с музыкантами разных направлений на платформе музыкального сервиса Idagio и начал этот проект, пригласив в гости ведущего оперного критика США Фреда Плоткина. Смена ролей – неотъемлемая черта карнавала. Обязательная маска на лице за прошедшие полгода несет не только медицинскую нагрузку.

Время проб и ошибок

Всемогущая бесплотность онлайна провоцирует исследовать новые инструменты, недоступные там, где музыкальный театр ограничен физическими телами артистов и необходимостью их совместного присутствия. Большой поклонник модных технологий Юрий Смекалов ухватился за возможность гальванизировать с их помощью свой старый балет Infinita Frida, разбив его на эпизоды и превратив в квест с элементами викторины, в котором сюжетная линия собирается в зависимости от ответа зрителя на вопросы компьютерного бота. На фрагменты спектакля 2014 года наложено полупризрачное видео современного исполнения в студии, монтаж стирает временные ограничения. Видеомонтаж становится главным выразительным средством и для опуса Владимира Варнавы «Прощай, старый мир», поставленному с артистами Балета «Москва». Но видео парадоксальным образом обесценивает хореографию вместо того, чтобы предъявить ее в выигрышном ракурсе: соположение тел в виртуальном пространстве оказывается эффектнее, чем в реальном; точка съемки и наложенные фильтры – важнее композиционного мастерства хореографа.

Расцветить простецкую бытовую картинку, снятую на смартфон, столь же бесхитростными рамками и яркими наклейками решил Алексей Франдетти, поставив мюзикл «Мой длинноногий деда» в придуманном им жанре инста-мюзикла, фактически – мюзикла-фельетона на платформе Instagram. Сюжет развивается в отдельных видео-постах, персонажи делятся с подписчиками сокровенными мыслями и спрашивают совета, а в сторис представляются создатели и участники проекта: использование стандартных инструментов платформы позволяют снабдить историю иллюзорной обратной связью, превратив в подобие реалити-шоу. Но идею разных смысловых и эстетических слоев убило единство стиля собственно видео-презентации, конгениального приторно-сентиментальному сюжету о приютской девочке и ее таинственном благодетеле.

Скринлайф как знак «новой искренности» захватывает театр, а оперным проектам дает шанс сделать старый психологический театр с помощью модного технического приема. В этом духе поставил zoom-оперу «Пир во время чумы» Дмитрий Отяковский. Удивительным образом нарочито утрированные, почти карикатурные герои сочиненной за время локдауна и сыгранной как квест оперы Alienati (проект театра Кочча, Новара) выглядят гораздо более живыми и психологически достоверными: гротеск и яркость оказались экранной опере к лицу.

Как и мюзиклу. Режиссер Валерия Терпугова и собранная ею команда артистов отрепетировали и записали фрагменты-эскизы двух мюзиклов, которые в России никогда не ставились, а в дополнение к собственно музыкальным номерам – подробное представление авторов, сюжетов, стиля, персонажей, которое можно найти в телеграм-канале «Около театра» и в пабликах проекта Musicals.ru. И это, на первый взгляд, избыточное интеллектуальное и эмоциональное сопровождение свидетельствует о полнокровности проекта и его адекватности выбранным инструментам. Виртуальные «Уринбург» и «Спамалот» не эрзац неслучившихся или будущих реальных спектаклей, а самодостаточные яркие явления, несмотря на лаконичность визуальных средств. #никогдамюзикл

Соблюдаем дистанцию красиво

Экспериментов требует и выход к живым зрителям, одной шахматной рассадкой дело не ограничивается. Радикальнее всех с пространством зала обошелся театр Ла Фениче: санитарные ограничения обернулись художественной концепцией, зал стал сценой, и ребра корабельных шпангоутов воплощают и историю, и географию венецианского театра, и путь к возможно недалекому прекрасному будущему. Английская национальная опера и фестиваль в Финикии (штат Нью-Йорк) заявили представления в формате драйв-ин: зрители сидят в машинах и смотрят спектакль, разыгранный под открытым небом.

О том, как разреженная рассадка музыкантов влияет и на звуковой облик партитуры, и на визуальное восприятие, критики уже начали рассуждать. Изменятся ли отношения сцены и зала — узнаем в недалеком будущем.

Статья написана по материалам хроники «Театр и академическая музыка во времена COVID-19», публичного проекта, фиксирующего важные события весны-лета 2020 года в области музыкального театра. Летопись не окончена, Пименом может стать каждый. https://docs.google.com/spreadsheets/d/1SXWuKVZ-9MV6B_Yrz0DI1rdibtBWdoSH60o8kLziBcs/edit#gid=3733267 #пименизация