Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article.shtml?2005/04/07/90511

Ведомости / Четверг 07 апреля 2005

Многолетний вялотекущий проект «Бриллианты мирового балета» после длительного перерыва проявил признаки жизни. Впервые за много лет Москва увидела не окрошку из вечных па-де-де, а цельную программу, объединенную одним именем — гала-концерт на сцене Малого театра назвался «Фанни Эльслер приглашает». Но подлинных «бриллиантов», пожелавших станцевать в честь великой звезды прошлого, приехало в Москву немного.Российские менеджеры, регулярно устраивающие набеги балетных солистов разного масштаба на Москву и Петербург, давно уже научились привязывать к подобным мероприятиям вывески «памяти Анны Павловой/Рудольфа Нуреева». Как ни парадоксально, обе российские столицы предпочитают выкладывать бешеные деньги за умершие легенды, а не за живых звезд.

Австриячка Фанни Эльслер блистала на мировых сценах 150 лет назад и раскалила тогда балетоманские страсти в Москве до сумасшествия. Именно ее дуэль с Марией Тальони превратила в середине позапрошлого века танцевальное искусство в шоу-бизнес: к прекрасным ногам этих двух балерин пал не один монарх, а влюбленные студенты на руках носили их от театра до гостиницы.

Но Эльслер, как и ее соперница, давно выпали из брэндов шоу-бизнеса. Тем не менее легендарным именем рискнул воспользоваться концертмейстер Венской оперы Игорь Заправдин. Банальный концерт с участием второразрядных европейских звезд он искусно превратил в оммаж великой танцовщице: Париж, Вена, Берлин, Штутгарт, откуда выписаны участники концерта, — это точки триумфов Эльслер. Сцена Малого театра выбрана для выступления, видимо, тоже не случайно: в XIX в. балетные звезды танцевали на ней не реже, чем по соседству в Большом.

Для воссоздания атмосферы послужили выписанный из Вены вместе с танцовщиками инструментальный Гайдн-квартет и певица Стелла Григорян, а также слайды гравюр с изображением Эльслер вместо декораций — причем эти изображения совершенно не способствовали успеху современных танцовщиков.

Идея «оживить» в танце гравюры с помощью хореографа Бэллы Рачинской сразу же потерпела фиаско (ее номера больше напоминали вариации ежедневных балетных упражнений, разбавленные узнаваемыми цитатами из романтических па-де-де). Однако концерт, начавшийся вокальным фрагментом из оперетты Иоганна Штрауса «Балерина Фанни Эльслер», включал все реконструированные в наши дни номера балерины и фрагменты из балетов, в которых когда-то царила Эльслер, — под этим соусом организаторам даже удалось протащить в концерт дежурные «Жизель», «Сильфиду» и «Корсара». Не обошлось и без «Лебединого озера» — третье отделение концерта, начавшееся в 12-м часу ночи, галопом по Европам обозревало развитие мировой хореографии «после Эльслер». До него удалось дожить только стойким балетоманам — таких в зале оказались единицы.

Зато до этого не хватающие звезд с неба танцовщики урвали свои 15 минут триумфа: не слишком сведущая публика, согласившаяся выложить по 7000 руб. за билет, отрабатывала свои вложения щедрыми овациями самому безобидному трюку.

Без повышенного внимания скрылась в кулисах только прима Штутгартского балета Мария Эйхвальд, для профессионалов ставшая единственным открытием концерта во славу Фанни Эльслер. Наша бывшая соотечественница, выпускница Алма-Атинского хореографического училища за 10 лет профессиональной карьеры в Германии соединила в себе тонкость русской школы и точность западной. На концерте она выступила в двух главных партиях русского балетного репертуара, станцевав па- де-де из «Жизели» и «белое» адажио из «Лебединого озера». В обоих номерах не было той вульгарной экзальтированности, которую в России до сих пор нередко принимают за повышенную актерскую выразительность. Эйхвальд демонстрировала хореографический текст с упоением филолога, смакующего простоту и универсальность каждой строки «Евгения Онегина». Ей не пришлось изображать лицом ни страстей, ни страданий. При этом романтизм «Жизели» оказался звезде программы гораздо ближе, чем академизм «Лебединого озера», — что выглядело знаково на вечере в честь звезды романтизма.