Адрес статьи: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/262803/pokushenie_na_istoriyu

Ведомости / Понедельник 27 июня 2011

Пятнадцать лет означают пик карьеры, когда, по точному профессиональному замечанию, еще не ушел прыжок, но уже пришло мастерство. Тем не менее достижения Дианы Вишневой не согласуются с лаконичной цифрой — так много связано с ней в сердце современного балетомана. Балерине, еще 17-летней ученицей прославившейся в «Дон Кихоте», запредельно усложненном и бесшабашном, суровые петербургские академисты много лет потом отказывали в праве на чинную классику и лирико-трагический репертуар: большую его часть она освоила не в родных стенах, а на Западе. Сегодня только упертый ретроград не признает за Вишневой прав на «Лебединое озеро» и «Баядерку». Но и балерине теперь неинтересно биться за право на них — с тех пор как ей открыли двери лучших театров Европа и Америка, она открыла для себя новую хореографию. Баланчин и Ратманский были в ее репертуаре с первых профессиональных шагов, вслед за классиками ХХ века Макмилланом и Ноймайером были освоены Мозес Пенделтон, Дуайт Роден и Эдуард Локк — хореографы, работающие сегодня на разных полюсах хореографии.

Но балерина несется все дальше — туда, куда еще не ступала нога большинства российских балерин. И хотя фрагменты из «Дамы с камелиями», «Поворотов любви» и «Парка» были исполнены на традиционном вишневском уровне — незабываемо, — событием стала премьера балета Марты Грэм, знаменующая первый шаг Вишневой и вместе с ней русского классического балета в заповедный мир чистого американского модерна.

Выбор пал на «Лабиринт» — спектакль 1947 года, когда стиль Грэм не просто сложился, но был признан выдающимся, а сама она превратилась в мэтрессу современной культуры. И 15-минутный балет, в основу которого положен античный миф об Ариадне, дочери критского царя Миноса, спасшей афинского царевича Тесея от кровожадного Минотавра, стал совместным достижением композитора Джан Карло Менотти, сценографа Исаму Ногучи и художника по костюмам Эдит Гилфонд.

Существующая запись, в которой Ариадну танцует сама Грэм (на сцену она выходила чуть не до ста лет, до конца 1980-х, сохраняя невероятную красоту, помноженную на страсть и величие), — воинствующий гимн феминизму с полноправным покушением на тысячелетнюю историю: Тесей в ней упразднен как обременительная подробность, Ариадна, обуреваемая любовью, сама расправляется с Минотавром.

И эта роль 70 лет спустя как влитая села на Вишневу: она фантастически похожа на фотографии самой Грэм в молодости и тщательно стремится следовать ее суровому стилю.

Но там, где воинствующая модернистка оставалась неумолимо жестка и прямолинейна, балерина классической выучки Вишнева не только мощна, но обволакивающе упруга. В старом спектакле, который существует в статусе такой же неприкосновенной классики, как наше «Лебединое озеро», она создает второй план, амазонке модерна несвойственный. Но придающий «Лабиринту» второе дыхание.