Известия / Вторник 28 декабря 1999

Продолжая линию постановок вывернутых наизнанку популярных опер, московский театр "Геликон" выпустил премьеру "Паяцев" Леонкавалло. Поставил оперу на этот раз не Дмитрий Бертман, а 25-летний выпускник Петербургской консерватории Константин Балакин. Разумеется, в версии "Геликона" опера перестала иметь родовое отношение к веризму, желавшему правды чувств, зато превратилась в смесь нескольких родов театра -- актерского, кукольного и театра теней. Основные персонажи -- условные Коломбина, Пьеро и Арлекин -- имеют двойников в теневом и кукольном вариантах. Без кукол и теней герои не мыслят ни объяснения в любви, ни кровавого убийства, причем куклы попадаются размером и побольше самих певцов. Режиссер Балакин следует методу старшего коллеги: отменить штампы, поменять традиционное решение ключевых сцен на прямо противоположное, а затем попытаться увязать клубок линий в целое. От стиля Бертмана стиль молодого Балакина отличается некоторой холодноватостью; его режиссерская конструкция, равно как и стильное оформление Елены Дмитраковой, равнодушно прикладывается к пылкой музыке Леонкавалло, которую исполняют заметно окрепший оркестр под управлением Валерия Крицкова, всегда симпатичный молодой хор Татьяны Громовой и певцы, которые не поражают ни вокальными взлетами, ни падениями. В планах "Геликона" на этот сезон -- "Макбет" Верди и "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича, "Похищение из сераля" Моцарта, "Человеческий голос" Пуленка и "Блудный сын" Дебюсси, и все это не считая многочисленных гастролей.