КоммерсантЪ / Суббота 04 марта 1995

Чтобы все-таки немного разобраться с историей, скажем, что Первый фестиваль (получивший номер и название задним числом) назывался "София Губайдулина и ее друзья". Он прошел осенью 1993 года в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и Казани. Провинциальные города уже не впервые обходят Москву: достаточно вспомнить, что и первые авторские фестивали Губайдулиной, Сильвестрова, Тертеряна и Шнитке также прошли не в столице.

Нынешняя программа тоже не сделает москвичей первооткрывателями -- несколько дней назад ее в неполном виде уже услышали екатеринбуржцы. Но так и было задумано устроителями: фестиваль проводит Продюсерская фирма Вадима Дубровицкого совместно с Росинтерфестом и Министерством культуры, а также Союзом композиторов России и правительством Москвы. В 1993 году Дубровицкий был один, и на Москву у него просто не хватило денег.* Теперь затея, связанная с именем Губайдулиной, ни у кого сомнений не вызывает.

Накануне открытия главные герои дали пресс-конференцию. София Губайдулина трогательно благодарила организаторов и исполнителей -- как давних друзей, чья инициатива когда-то породила идею фестиваля, так и новых приверженцев ее искусства. Сама Губайдулина как всегда продемонстрировала удивительное сочетание скромности, тактичности и точности со способностью находиться вне прозаической власти времени. Свою жизнь, по ее словам (вызвавшим жгучую зависть присутствовавших), она не загадывает дольше чем на три дня вперед. А ответ на вопрос, как складываются ее рабочие будни в предместье Гамбурга, прозвучал в ее устах почти как цитата из "Записок у изголовья" -- упоительного образца средневековой японской прозы: "Я живу в деревне. У меня там есть тишина, и у меня там есть дерево..."

Арво Пярт ко дню пресс-конференции еще не прибыл из Берлина; Валентин Сильвестров приехал из-под Киева и не упустил случая поиронизировать над наивным журналистом (коллега был уверен, что все бывшие советские композиторы живут ныне в Германии) и заявил, что расценивает Второй фестиваль современной музыки как репетицию нашей общей встречи на том свете. Не менее существенным показалось и признание Гидона Кремера: он назвал фестиваль данью прошлому, словно собранному вновь из осколков -- подпольных концертов, полузапретных премьер. Состоялось "то, о чем мы мечтали когда-то", признался замечательный скрипач.

В самом деле, начавшийся фестиваль можно прибавить к ряду ретроспективных выставок советских неофициальных художников (таких, как "Другое искусство"). Вместе с тем, есть надежда услышать немало хорошей музыки: и Пярт, и Сильвестров, и особенно Губайдулина, продолжают много писать, а программа составлена большей частью из новых (или не звучавших в Москве) произведений. Кроме того, когда мы говорим про усталость стилей, исчерпанность поэтик, инерцию и академизм, то язык, уверенно произнесший "Шнитке" и "Денисов", именно на этих именах скорее всего споткнется.

Но все это предстоит проверить в ближайшие дни. Пока же мы можем говорить только о первом концерте, которым фестиваль с отрадной для устроителей давкой открылся в Рахманиновском зале консерватории. Он был полностью посвящен музыке Софии Губайдулиной и символизировал преемственность поколений ее исполнителей. Недавно созданный при консерваторской аспирантуре ансамбль "Студия новой музыки" во главе с молодым дирижером Игорем Дроновым исполнил сочинения двух последних лет: Размышления о хорале Баха "Вот я пред Твоим троном" для клавесина и струнных (солист -- Михаил Дубов) и хоровое сочинение "Теперь всегда снега" на стихи Геннадия Айги -- поэта, с которым Губайдулину связывает давнишняя творческая дружба. В этом произведении к ансамблю присоединился Камерный хор Московской консерватории, организованный маститым хормейстером Борисом Тевлиным специально для исполнения этой партитуры. Виртуозное хоровое письмо и, как всегда, оригинальная структура большого пятичастного цикла так же свидетельствовали о мастерстве композитора, как контраст идеально чистых и трагически мрачных красок -- о мире ее образов (московское исполнение цикла Губайдулина посвятила памяти Владислава Листьева).

Тем не менее, на фоне новых сочинений нисколько не померкли известные: ранее исполнявшиеся "Музыка для клавесина и ударных из коллекции Марка Пекарского" (играли постоянные исполнители Губайдулиной Иван Соколов и сам Пекарский), Соната для двух ударников (1 и 3-я части) -- на взгляд корреспондента самая сильная вещь программы -- и печальная, словно лишенная "музыки", эпитафия композитору Луиджи Ноно под названием "Слышишь ли ты нас, Луиджи? Вот танец, который станцует для тебя обыкновенная деревянная трещотка" (в исполнении ансамбля ударных Пекарского).

В третьем отделении (представьте себе насыщенность фестивальной программы) вновь звучал новый опус -- "В ожидании", для квартета саксофонов и ансамбля ударных.

О дальнейших концертах читайте в следующих номерах.