КоммерсантЪ / Четверг 28 ноября 1996

В 1992 году группа энтузиастов во главе с Эллой Махровой решила создать союз, подобный тем петербургским обществам, что в начале 1870-х оказывали поддержку проекту "Дома торжественных исполнений" в Байрейте, или тому, которое инженер Хмельницкий создал в Ленинграде в 1923-м. Санкт-Петербургский вагнеровский союз является членом Международного вагнеровского союза, отделения которого есть в большинстве стран. Входят в него любители, свою любовь к Вагнеру выражающие в довольно простых формах: одна из главных целей союза -- сбор денег на вагнеровские стипендии, позволяющие молодым артистам посещать Байрейт и совершенствовать свою интерпретацию Вагнера. Союз облегчает путь в Байрейт и слушателям: его члены, вкладывающие в поддержку великого дела Вагнера материальные средства, пользуются привилегией при получении билетов на Байрейтский фестиваль, который с каждым годом становится все престижнее -- хотя престижнее, кажется, уже некуда. Членство в союзе значительно продвигает претендентов в компьютерной очереди. О том, что Петербургский союз готов организовать байрейтские туры, местные вагнероманы, видимо, даже не подозревают -- иначе трудно понять, почему они еще не ухватились за эту возможность.

Союз заявил о своем существовании крупной акцией: в 1993 году был проведен фестиваль, посвященный 180-летию со дня рождения Вагнера. В отсутствие оперных постановок организаторы сумели придумать изысканные программы камерных и симфонических концертов; представительная конференция, видеосеминар и выставки придали событию необходимый размах. Тогда союзу улыбалась удача и пленяли мечты. Почетным президентом был избран Валерий Гергиев, заявивший в приветствии фестивалю о миссии, выпавшей на долю его поколения, -- возродить дух и качество отечественной интерпретации вагнеровского наследия. Гергиев продирижировал концертом в Мариинском, на чем его контакты с союзом закончились. В последующие годы союзу удалось учредить вагнеровский абонемент в Доме-музее Римского-Корсакова и провести российско-германскую конференцию "Вагнер и судьба его творческого наследия". Петербургская оперная ситуация вынуждает союз идти на компромиссы. Пока по Мариинке бродит только призрак "Парсифаля" (некоторые видели готовые эскизы костюмов, прочие осведомлены только о концертном исполнении), а другие театры тем более не могут отважиться на Вагнера, в Музыкальный театр консерватории планируется пригласить немецкого режиссера для постановки моцартовской оперы-буфф "Все они таковы". Параллельно предполагается проводить альтернативные мастерклассы по вагнеровскому репертуару. Один раз такой курс уже был проведен Евой Мэртсон-Вильсон, профессором консерватории в Ганновере и председателем местного отделения союза: его посещали и несколько участников конкурса "Вагнеровские голоса".

Конкурс был создан по инициативе Вагнеровских союзов Лиона и Страсбурга в 1993 году. Тогда Петербург выдвинул Владимира Вьюрова, который получил только байрейтскую стипендию, и Галину Шульгу, участвовавшую в I туре конкурса, престиж которого определяется уже тем, что певцов прослушивает Вольфганг Вагнер -- правнук оперного реформатора. На II тур в Страсбурге петербургская певица не прошла. Байрейтский визит никаких последствий ни для двух стипендиатов, ни для города не имел, и, решив, что на новое дело будет легче отважиться молодым исполнителям, на этот раз Вагнеровский союз обратил свои взоры к консерватории, чьи представители преобладали и в жюри конкурса.

В финале большинства музыкальных состязаний опытные слушатели готовятся сдержанно перенести недоумение и разочарование: сложные критерии, определяющие выбор жюри, скрыты от посторонних, и почти невероятно, что выбор победителей устроит всех. Вагнеровский конкурс не стал исключением.

Кроме обычных вокальных проблем вагнеровский конкурс, как и в прошлый раз, выявил проблемы специфические -- недостаточный опыт общения с Шубертом и Шуманом, не говоря уже о более позднем репертуаре, а следовательно -- угрожающее отсутствие чувства языка и традиции. Что подтвердил и выбор номеров в пару вагнеровским. Желание вписать героя конкурса в австро-немецкий контекст проявили только двое из одиннадцати участников, попытавшись преодолеть давно оформившийся замкнутый круг русско-итальянского репертуара: в консерватории готовят к тому, что поется в театрах, в театрах поется то, к чему готовят в консерватории.